Неточные совпадения
Хотя день был очень хорош, но
земля до такой степени загрязнилась, что колеса брички,
захватывая ее, сделались скоро покрытыми ею, как войлоком, что значительно отяжелило экипаж; к тому же почва была глиниста и цепка необыкновенно.
— А дело, по-настоящему, вздор. У него нет достаточно
земли, — ну, он и
захватил чужую пустошь, то есть он рассчитывал, что она не нужна, и о ней хозяева <забыли>, а у нас, как нарочно, уже испокон века собираются крестьяне праздновать там Красную горку. По этому-то поводу я готов пожертвовать лучше другими лучшими
землями, чем отдать ее. Обычай для меня — святыня.
Закинутый гордо чуб его
захватывал на пол-аршина
земли.
Земля была мерзлая; рабочие оттаивали ее огнем и выбирали то, что можно было
захватить лопатой.
Вдруг впереди показался какой-то просвет. Я думал, что это море. Но большое разочарование ждало нас, когда мы подошли поближе. Весь лес лежал на
земле. Он был повален бурей в прошлом году. Это была та самая пурга, которая
захватила нас 20, 21 и 22 октября при перевале через Сихотэ-Алинь. Очевидно, центр тайфуна прошел именно здесь.
Как только плот подошел к противоположному берегу, Чжан Бао и Аринин,
захватив с собой по два ружья, спрыгнули на
землю.
Всякий сколько-нибудь предусмотрительный помещик-абориген
захватил столько
земли, что не в состоянии был ее обработать всю, несмотря на крайнюю растяжимость крепостного труда.
Те дербинцы, которые, отбыв каторгу до 1880 г., селились тут первые, вынесли на своих плечах тяжелое прошлое селения, обтерпелись и мало-помалу
захватили лучшие места и куски, и те, которые прибыли из России с деньгами и семьями, такие живут не бедно; 220 десятин
земли и ежегодный улов рыбы в три тысячи пудов, показываемые в отчетах, очевидно, определяют экономическое положение только этих хозяев; остальные же жители, то есть больше половины Дербинского, голодны, оборваны и производят впечатление ненужных, лишних, не живущих и мешающих другим жить.
Природа мерещится при взгляде на эту картину в виде какого-то огромного, неумолимого и немого зверя, или, вернее, гораздо вернее сказать, хоть и странно, — в виде какой-нибудь громадной машины новейшего устройства, которая бессмысленно
захватила, раздробила и поглотила в себя, глухо и бесчувственно, великое и бесценное существо — такое существо, которое одно стоило всей природы и всех законов ее, всей
земли, которая и создавалась-то, может быть, единственно для одного только появления этого существа!
Захватив с собой топор, Родион Потапыч спустился один в шахту. В последний раз он полюбовался открытой жилой, а потом поднялся к штольне. Здесь он прошел к выходу в Балчуговку и подрубил стойки, то же самое сделал в нескольких местах посредине и у самой шахты, где входила рудная вода.
Земля быстро обсыпалась, преграждая путь стекавшей по штольне воде. Кончив эту работу, старик спокойно поднялся наверх и через полчаса вел Матюшку на Фотьянку, чтобы там передать его в руки правосудия.
Для покорения христианству диких народов, которые нас не трогают и на угнетение которых мы ничем не вызваны, мы, вместо того чтобы прежде всего оставить их в покое, а в случае необходимости или желания сближения с ними воздействовать на них только христианским к ним отношением, христианским учением, доказанным истинными христианскими делами терпения, смирения, воздержания, чистоты, братства, любви, мы, вместо этого, начинаем с того, что, устраивая среди них новые рынки для нашей торговли, имеющие целью одну нашу выгоду,
захватываем их
землю, т. е. грабим их, продаем им вино, табак, опиум, т. е. развращаем их и устанавливаем среди них наши порядки, обучаем их насилию и всем приемам его, т. е. следованию одному животному закону борьбы, ниже которого не может спуститься человек, делаем всё то, что нужно для того, чтобы скрыть от них всё, что есть в нас христианского.
— Ну, теперь нужно будет лезть туда, — проговорил Гордей Евстратыч, вынимая из переметной сумы приготовленную стремянку, то есть веревочную лестницу. — Одним концом
захватим за кедры, а другой в яму спустим… Маркушка сказывал — шахта всего восемнадцать аршин идет в
землю.
Отворил пан двери, с рушницей выскочил, а уж в сенях Роман его
захватил, да прямо за чуб, да об
землю… Вот видит пан, что ему лихо, и говорит...
Вдруг — чувство, что сердце встало и дыхание
захватило: я оторвался от
земли!
Приходили целыми обществами к нам во двор и шумно заявляли, будто мы, когда косили,
захватили край какой-нибудь не принадлежащей нам Бышеевки или Семенихи; а так как мы еще не знали точно границ нашей
земли, то верили на слово и платили штраф; потом же оказывалось, что косили мы правильно.
Ахов. Много вы знаете! Не ваше это дело! (Ипполиту.) Ты, как завидел хозяина, так бежать должен; шапку не успел
захватить, так без шапки беги. Был, да и след простыл, словно тебя ветром сдунуло с лица
земли. Что ж, кому я говорю?
Это возбудило в Иване Ивановиче злость и желание отомстить. Он не показал, однако ж, никакого вида огорчения, несмотря на то, что хлев даже
захватил часть его
земли; но сердце у него так билось, что ему было чрезвычайно трудно сохранять это наружное спокойствие.
При таком противузаконном действии две передние сохи
захватили собственную мою
землю, доставшуюся мне еще при жизни от родителя моего, блаженной памяти Ивана, Онисиева сына, Перерепенка, начинавшуюся от амбара и прямою линией до самого того места, где бабы моют горшки.
Идут, — идут старые и молодые, женщины и дети, словно всех один голос позвал, и чувствую я в этом прохождении
земли насквозь по всем её путям некую силу, —
захватывает она меня, тревожит, словно обещает что-то открыть душе. Странно мне это беспокойное и покорное хождение после неподвижной жизни моей.
Захватили они эту власть и ею утверждают бытие бога вне человека, бога — врага людей, судию и господина
земли.
— Ведь ежели я поверю — тогда шабаш! Я — немилостив, нет! У меня брат в солдатах был — удавился; сестра у кумысников под Бирском в прислугах жила — ребёнок у неё от них кривоногий: четыре года, а не ходит. Значит — пропала девка из-за баловства. Куда её теперь? Отец — пьяница, а старшой брат всю
землю захватил. Весь я тут…
Все как будто вдруг поняли, что между
землей и небом не пусто, что не все еще
захватили богатые и сильные, что есть еще защита от обид, от рабской неволи, от тяжкой, невыносимой нужды, от страшной водки.
— Убытки? Какие ж у тебя могут быть убытки, когда мы тебе дали торговать у нас без всяких патентов целый год?.. Ну, что? Такой барыш на
земле в три года не возьмешь… Смотри сам: я тебя
захватил отсюда в одном лапсердаке, даже без патынков, а сюда какой ты узел приволок, а? Откуда же он взялся, если у тебя все были убытки?
По этим речкам ходили «вольно, нехранимо» табуны кобылиц, принадлежащие якутским «богатырям» родовичам, успевшим и здесь, на лоне почти девственной природы,
захватить лучшие уголки божией
земли.
У лягушки
захватило дух от страшной высоты, на которую ее подняли; кроме того, утки летели неровно и дергали прутик; бедная квакушка болталась в воздухе, как бумажный паяц, и изо всей мочи стискивала свои челюсти, чтобы не оторваться и не шлепнуться на
землю.
От толчка в спину я пробежал несколько шагов: падая, ударился лицом о чье-то колено; это колено с силой отшвырнуло меня в сторону. Помню, как, вскочив на ноги и в безумном ужасе цепляясь за чей-то рвавшийся от меня рукав, я кричал: «Братцы!.. голубчики!..» Помню пьяный рев толпы, помню мелькавшие передо мною красные, потные лица, сжатые кулаки… Вдруг тупой, тяжелый удар в грудь
захватил мне дыхание, и, давясь хлынувшею из груди кровью, я без сознания упал на
землю.
— Хорошо! Здесь чудесно!.. Вон там дубок какой кудрявый… Можно и на траве. — Жаль, что я не
захватил пледа. — Ничего! Сколько времени жары стоят,
земля высохла. Да я и не боюсь за себя.
Изменились условия, попал мужик на фабрику, ушел из-под «власти
земли», — и происходит полное разложение его душевного уклада, и человека целиком
захватывает городская «пинжачная» цивилизация с ее трактиром, гармоникой и сифилисом.
Пел он очень хорошо. И очень много знал хороших песен, пахнувших полем,
землею и деревней.
Захватит подбородок ладонью и затянет...
Ефимовна. Испужаешься, добрый человек, коли на пути такая ночь
захватит. Таперича, слава богу, благодать, по дорогам деревень и дворов много, есть где от погоды уйти, а допрежь и не приведи создатель что было! Сто верст пройдешь и не токмо что деревни или двора, щепочки не узришь. Так и ночуешь на
земле…
Они оба удалились,
захватив веревку и фонарь. Рабочие только что хотели исполнить приказание нищего, как Гладких действительно открыл глаза и пришел в себя. Он приподнялся на
земле и сел.
На том месте, где ныне церковь Троицы в полях, на Никольской, низенькая, в полчеловека, каменная ограда, пустившая из себя новую, живую ограду из дерев,
захватывала тогда между своими стенами четвероугольный лоскут
земли.
Густав более ничего не слыхал; все кругом его завертелось. Он силился закричать, но голос замер на холодных его губах; он привстал, хотел идти — ноги подкосились; он упал — и пополз на четвереньках, жадно цепляясь за траву и
захватывая горстями
землю.
Представьте себе движущийся чурбан, отесанный ровно в ширину, как в вышину, нечто похожее на человека, с лицом плоским, точно сплющенным доской, с двумя щелочками вместо глаз, с маленьким ртом, который доходит до ушей, в высокой шапке даже среди собачьих жаров; прибавьте еще, что этот купидончик [Купидон — бог любви у римлян, то же, что и Амур; у греков — Эрот (Эрос).] со всеми принадлежностями своими: колчаном, луком, стрелами — несется на лошадке, едва приметной от
земли,
захватывая на лету волшебным узлом все, что ему навстречу попадается, — гусей, баранов, женщин, детей…
Захватили писаря Штоца, надели на него петлю и привязали к хвосту лошади. Испугавшаяся лошадь притащила его по
земле значительное расстояние, но благодаря своей ловкости и присутствию духа, писарь спасся от смерти, причем ему помогли некоторые из поселян, находившихся в штабе.